О фатальных датах и цифрах - Владимир Высоцкий

или о поэтах и кликушах

Кто кончил жизнь трагически, тот — истинный поет,

А если в точный срок, так — в полной мере:

На цифре 26 один шагнул под пистолет,

Другой же — в петлю слазил в «Англетере».

А 33 Христу — он был поет, он говорил:

«Да не убий!»

Убьешь — везде найду, мол.

Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,

И гвозди в лоб, чтоб ни о чем не думал

С меня при цифре 37 в момент слетает хмель, —

Вот и сейчас — как холодом подуло:

Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль

И Маяковский лег виском на дуло.

Задержимся на цифре 37!

Коварен бог —

Ребром вопрос поставил: или — или!

На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, —

А нынешние — как-то проскочили.

Дуэль не состоялась или — перенесена,

А в 33 распяли, но — не сильно,

А в 37 — не кровь, да что там кровь!

— и седина

Испачкала виски не так обильно.

«Слабо стреляться?!

В пятки, мол, давно ушла душа!»

Терпенье, психопаты и кликуши!

Поеты ходят пятками по лезвию ножа —

И режут в кровь свои босые души!

На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е», —

Укоротить поета!

— вывод ясен, —

И нож в него!

— но счастлив он висеть на острие,

Зарезанный за то, что был опасен!

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр, —

Томитесь, как наложницы в гареме!

Срок жизни увеличился — и, может быть, концы

Поетов отодвинулись на время!

Да, правда, шея длинная — приманка для петли,

А грудь — мишень для стрел, но не спешите.

Ушедшие не датами бессмертье обрели,

Так что вы их не слишком торопите!