Готика - Пилот

Разреши мне застрелиться,

Только это мне по силам,

Рядом кто-то удивится

И тормознет меня, постыло.

Крикнет он, но будет поздно,

Холодеть уж будет тело,

Я нахмурю брови грозно,

И свалюся неумело.

Хоронить меня придется,

Будет дождь, и будут слезы,

Было у меня два друга,

Теперь их тысяча найдется.

И скажут — классным был он парнем,

Будут врать и притворятся,

Я скажу им, чтоб заткнулись,

Чтобы молча попрощаться.

Все что было, канет в лету,

Зарастет травой, везу,

Боли нет, печали нету,

Девчонка мнется на ветру.

И стихнет прах мой оголтелый,

Мой дух уйдет гулять в поля,

Посиди со мной немного,

Вот и все, прости — пора.

В своей биографии он признает,

Что в юные годы, как и многие его сверстники,

Он действительно пришел к глубокой религиозности,

Которая, однако, уже в двенадцатилетнем возрасте, резко оборвалась.

«Способность воспринимать, то непостижимое для нашего разума,

Что сокрыто под непосредственными переживаниями,

Чья красота и совершенство доходят до нас лишь

В виде косвенного, слабого отзвука — это и есть религиозность,

В этом смысле — я религиозен.

Космическое, религиозное чувство не приводит

К сколько-нибудь завершенной концепции бога, ни к теологии.