Легенда о табаке - Александр Галич

Вечер, поезд, огоньки,

Дальняя дорога…

Дай-ка, братец, мне трески

И водочки немного.

Басан, басан, басана,

Басаната, басаната…

Что с вином, что без вина —

Мне на сердце косовато.

Я седой не по годам

И с ногою высохшей,

Ты слыхал про Магадан?

Не слыхал?!

Так выслушай.

А случилось дело так:

Как-то ночью странною

Заявился к нам в барак

Кум со всей охраною.

Я подумал, что конец,

Распрощался матерно…

Малосольный огурец

Кум жевал внимательно.

Скажет слово и поест,

Морда вся в апатии.

«Был, — сказал он, — говны, съезд

Славной нашей партии.

Про Китай и про Лаос

Говорились прения,

Но особо встал вопрос

Про Отца и Гения".

Кум докушал огурец

И закончил с мукою:

«Оказался наш Отец

Не отцом, а сукою…»

Полный, братцы, ататуй!

Панихида с танцами!

И приказано статуй

За ночь снять на станции.

Ты представь — метёт метель,

Темень, стужа адская,

А на Нём — одна шинель

Грубая, солдатская.

И стоит Он напролом,

И летит, как конница,

Я сапог Его — кайлом,

А сапог не колется!

огляделся я вокруг —

Дай-ка, мол, помешкаю!

У статуя губы вдруг

Тронулись усмешкою…

Помню, глуп я был и мал,

Слышал от родителя,

Как родитель мой ломал

Храм Христа-Спасителя.

Басан, басан, басана,

Чёрт гуляет с опером.

Храм — и мне бы — ни хрена.

Опиум как опиум!

А это ж Гений всех времён,

Лучший друг навеки!

Все стоим, ревмя ревём,

И вохровцы, и зэки.

Я кайлом по сапогу

Бью, как неприкаянный,

И внезапно сквозь пургу

Слышу голос каменный:

«Был я Вождь вам и Отец,

Сколько мук намелено!

Что ж ты делаешь, подлец?!

Брось кайло немедленно!»

Но тут шарахнули запал,

Применили санкции —

Я упал, и Он упал,

Завалил полстанции…

Ну, скостили нам срока,

Приписали в органы,

Я живой ещё пока,

Но, как видишь, дёрганный…

Басан, басан, басана,

Басаната, басаната!

Лезут в поле из окна

Бесенята, бесенята…

Отвяжитесь, мертвяки!

К чёрту, ради Бога…

Вечер, поезд, огоньки,

Дальняя дорога…